Как и повсеместно в России, святочный период в казачьих станицах был связан с гаданиями. Особенно действенным считалось гадание под Новый год (сейчас Старый новый год, наступающий в ночь с 13 на 14 января), то есть в Щедрый вечер. Как правило, к гаданиям прибегали с целью узнать свою судьбу: суждено ли в наступившем году выйти замуж или жениться, богат будет жених или беден, красивой будет невеста или дурна собой, и т.д. Способы гаданий были самые разнообразные и многие из них описаны в дореволюционной этнографической литературе.

Гадания, записанные в городах и станицах кубанских казаков:

В станице Воронежской: «Ловят курицу или петуха, сажают под сито или решето, дают есть зерно, и, подержав немного, выпускают, после чего считают зерна: если выйдет четное число, желание исполнится. Считают в любом плетне девять кольев. Девятый означает невесту или жениха; если кол шероховат, в коре или сучьях, то невеста или жених будут богатые, если гладок или кривой, то невеста или жених будут бедны и некрасивы» [1];

Николай Пимоненко. Святочное гадание. 1888 год.

В городе Ейске: «Накануне Нового года, когда люди выходят из церкви, девушки и парубки идут им навстречу, каждый отдельно, и к первому встречному подходят, обыкновенно девушки к мужчинам, а парубки к женщинам, и спрашивают имя. Сказанное имя и будет именем их будущих суженных. Через ворота бросают девицы башмак, загадавши, в какой стороне живет жених, — и смотрят, куда обращен носок башмака. Девушки, желая увидеть жениха, ложатся на новом месте, говоря: «ложусь на новом месте, приснись жених невесте». Из соломенной крыши девица под Новый год выдергивает пук соломы и находит в нем хлебные зерна, собирает их и считает парами: если выйдет чет, девица выйдет в наступающем году замуж» [2];

Из приведенных источников следует, что вопреки общепринятому мнению, к гаданиям прибегали не только незамужние девушки, но и неженатые парни.

В станице Бесленеевской «девушки, выйдя на улицу, прислушиваются, откуда несется лай собак, и заключают: с той стороны, откуда он слышится, придет суженый» [3];

В станице Темижбекской «девушка, желая узнать, выйдет ли она в предстоящем году замуж, берет в руки три ложки и идет под соседнюю избу; если в это время скажут «пошел» или что-нибудь в этом роде, то ее судьба будет решена в этом году, а, если скажут «сядь» или в роде этого что-нибудь, то значит – ей еще суждено год просидеть в девках» [4].

Некоторые виды гаданий записаны так же в станицах оренбургских казаков: «девушки гадают о суженных-ряженных: выходят на перекрестки, подслушивают под окошками, бросают за ворота башмаки, высматривают свою судьбу на месяце, льют олово и воск, таскают с насестов петухов, садятся в снег и т.д.» [5].

Со стороны станичного духовенства гадания вызывали неодобрение и осуждение, как отголосок язычества и действа, в ходе которых человек вступает в связь с нечистой силой. Однако, не смотря на это, молодежь продолжала гадать, причем, делала это не только на Святки, но и в праздники весенне-летнего цикла: Семик и Духов День.